Зеркало

– Поздравляю с успешным выполнением задания – прозвучал в наушниках хриплый голос генерала – возвращайся на базу, капитан.

– Есть, на базу – бодро ответил Олег и так резко взял на себя ручку управления и вошел в полупетлю, что крылья его Мига, наверное, изогнулись дугой от перегрузки.

Это был его любимый разворот, когда поднимаешь нос в небо, вдавливаешься в кресло, а земля вдруг появляется откуда-то сверху. Жаль только, что редко удавалось покуролесить всласть – все строго по уставу. Но сейчас, после выполнения такого задания, когда сам генерал похвалил его, он мог позволить себе побаловаться и знал, что его простят, тем более, что ведомого с ним не было.

Бросив взгляд на часы, Олег вспомнил, что сегодня уезжает Ленка, и он еще может успеть поцеловать ее на вокзале, если поторопится. Он прикинул в уме, сколько времени лететь до базы. Получалось, что если идти по стандартному маршруту через все контрольные точки, то не успеть. Можно конечно срезать, и прибавить скорость, тогда он выиграл бы минут пятнадцать, тогда надо будет, не переодеваясь, прыгать в машину, лететь по узким улочкам к вокзалу, сшибать пассажиров с чемоданами, но главное, надо будет идти через то самое место, которое не было обозначено на официальной карте, но которое знали все моряки и летчики заполярья, которое имело дурную славу и называлось «чертова банка».

– Зато хоть посмотрю своими глазами, что это такое, – подумал Олег – ну что ж, отличный план, к черту «чертову банку»! – он решительно сменил курс.

Море было спокойным, облаков практически не было, но через несколько минут Олег увидел впереди какой-то серый туман.

– Вот она – понял он, сверившись по карте – даже интересно, с виду туман как туман –чувство неизвестности и, может быть, даже опасности приятно щекотало нервы – сейчас что-то будет – он по привычке посмотрел на часы, 17:42 – ну, давай банка, покажи себя.

Однако через пару минут он понял, что ничего интересного, видимо, не произойдет. Скорее всего, все эти слухи были большим преувеличением. Это был обыкновенный банальный туман. Приборы не показывали никаких отклонений, все работало отлично. Олег даже слегка обиделся, как будто его обманули, нарушив его планы. Похожее чувство было у него совсем недавно, когда он совершенно нелепо сбил пешехода.

В тот день он тоже торопился и тоже к Ленке. Старуха возникла перед ним совершенно неожиданно, она просто не смотрела на дорогу. Конечно, он не успел затормозить, да это и невозможно было. Колеса завизжали, старушка обернулась, и тут ее маленькое тело… Она сама была виновата, выскочила неожиданно вне зоны перехода, суд, конечно, оправдал Олега, но чувство осталось неприятное, он опоздал, все планы рухнули, да потом этот суд.

Туман начал редеть, сквозь него стали пробиваться первые лучи заходящего солнца и вдруг… Олег не был сентиментальным, но то, что он увидел, поразило и взволновало его. Низкое солнце сказочно раскрасило редкие облака над горизонтом. Поразительно светлое небо было каким-то необычно глубоким. И все это великолепие повторялось в неподвижном море. Олег будто висел в огромном хрустальном шаре то ли в воздухе, то ли в воде. Казалось, он даже чувствует запах морских водорослей и слышит крики чаек. Несколько мгновений он был поглощен и заворожен этим зрелищем. Его душа пела. Ничего не хотелось. По привычке к самоанализу он отметил, что это состояние совершенно противоположно его обычному состоянию гонки, соревнования, стремления всегда быть первым. Такого с ним еще не было.

Олег вспомнил Ленку. Он всегда вспоминал ее, когда ему было хорошо. Отработанным движением он включил автопилот, снял перчатки и покрутил обручальное кольцо. Это был обычай. Когда кто-то из них вспоминал о другом, то крутил свое кольцо, и другой должен был почувствовать и покрутить свое. Но почему-то лучше всех чувствовал Серега. Не раз бывало, что он подбегал и говорил: «Пап, покрути кольцо, мама вспоминает». И действительно, потом оказывалось, что вспоминала. Он вообще был какой-то не такой, Серега. Еще маленьким Олег даже водил его к психиатру, но тот сказал, что ничего страшного, с возрастом все пройдет, что у детей часто бывают всякие фантазии, что они якобы что-то слышат или видят, с кем-то разговаривают. Но с возрастом не прошло.

Когда Олег крутил кольцо, обычно он представлял себе Ленку, ее глаза, волосы, и всегда у него возникало приятное теплое чувство. Но сейчас что-то было не так. Какое-то смутное тревожное ощущение царапнуло сердце. Что-то не так.  Он не мог понять, в чем дело. Кольцо на месте – на безымянном пальце… Вдруг он похолодел. Он понял. Кольцо не на месте. Оно было на безымянном пальце, но не на правой руке, а на левой. Олег точно помнил, что не снимал его. Да это и невозможно было. Он вообще никогда его не снимал. Мистика какая-то. Этого не может быть. Его натренированный механизм самоанализа тут же отметил, что его психологическое состояние приближается к кризису, поэтому он, как на тренинге, заставил себя выполнять стандартные отработанные действия. Он методично в точно определенном порядке осмотрел все приборы и отметил в уме их показания, время 17-41, уровень топлива 30%… тангаж, крен в норме… курс восток-юго-восток… расстояние до базы 372… 373. Что? Расстояние увеличивается? Он протянул руку и привычным движением нажал на несколько кнопок. Опять какое-то непонятное ощущение. Получалось, что он идет обратно, но курс правильный, он идет в нужном направлении, но удаляется от базы. Он снова протянул руку и вдруг понял свое неприятное ощущение. Он протягивал правую руку. Правую, а не левую. Причем кнопки тоже были справа, и никаких неудобств в движениях он не испытывал. Но тогда какая же рука держала ручку управления? Олег резко дал ручку вправо и сделал бочку. Горизонт наклонился, встал вертикально, и, описав полный круг, снова вернулся на место. Двигалась левая рука, но движение было точным и привычным, будто он всю жизнь пилотировал левой рукой. Так, стоп. Что-то слишком много информации... Надо принимать решение… Отбросить все несущественное, все эмоциональное… Что главное? Главное, он удаляется от базы, значит надо развернуться и лететь на базу. Все просто. Левая рука виртуозно выполнила разворот. Попутно, но уже более спокойно, Олег отметил, что шкалы приборов теперь тоже задом наперед, то есть справа налево, но это тоже не вызывает никаких неудобств. Так, значит, эта чертова банка все-таки сработала.

Олег снова вошел в туман. Почему-то в голове опять завертелись мысли про ту старушку, которую он сбил. Эти пешеходы совсем потеряли совесть, лезут на дорогу, где попало. И в тот день она была не первая. То один, то другой периодически норовил попасть под его колеса. Они так раздражали Олега, что он готов был даже сбить одного для примера, чтоб другие боялись. Конечно, он не сделал бы этого, но с другой стороны, если бы раздражения не было, может быть, он нажал бы на тормоз чуть раньше. Да и скорость он все-таки превышал, если честно сказать. Олег вообще никогда не ездил с разрешенной скоростью. Он всегда резко рвал с перекрестка, и, быстро переключая передачи, частенько на своей видавшей виды девятке оставлял позади даже иномарки, и резко тормозил у следующего светофора. Это был его стиль, это был его шик. Разумеется, в милиции он не стал докладывать о превышении скорости. Впрочем, если бы и сказал, то это не помогло бы той старушке, да и ее вину не уменьшило бы. Хотя, конечно жалко ее.

На этот раз он вышел из тумана резко. И опять бездонное небо, бордовое солнце под облаками. И опять то же ощущение восторга, сметающее печали и тревоги. Ему захотелось выйти из кабины и, расправив руки, как крылья, парить в этом чистом, как будто только что вымытом небе. Ему хотелось обнять и расцеловать весь мир. Как все-таки хорошо жить на свете. Интересно, а та старушка осталась жива? Помнится, ее увезли с переломами. Впрочем, конечно осталась, иначе на суде прокурор не забыл бы сказать об этом.

Олег бросил взгляд на приборы.

– Ну, банка дает! Опять все переставила.

Приборы были опять нормальные. И руки были на месте: правая – справа, а левая – слева. Но он опять удалялся от базы. Однако теперь этот факт не вызвал у Олега такого напряжения, как в первый раз. Половина задачи решена. При проходе через банку правое и левое меняются местами. И второе, курс меняется на противоположный. Теперь осталось определить, что делать, чтобы не возвращаться обратно. Олег даже не думал, что можно обогнуть ее, ему было просто интересно.

– Так, есть, над чем подумать. Если я один раз развернулся, но лечу опять не туда, значит разворачиваться бесполезно. А что полезно?

Интересно, что бы сказал Серега? Он иногда говорил поразительные вещи, особенно, после того как пошел в этот свой кружок, или как там его назвать, ну в общем цигун. Такое иногда загнет, что сразу и не поймешь. Наверное, он бы сказал, что ничего случайного не бывает, во всем есть свой смысл, только не всегда можно его увидеть. Интересно, какой же смысл в этой банке? Олег снова развернулся.

Входя в туман, он уже знал, что сейчас опять вспомнит про эту злосчастную старушку. А ведь действительно не повезло человеку. Шла, небось, куда-нибудь в аптеку или за молоком, а тут, бац – и в больнице. Если бы он не мчался так быстро, неужели он не остановился бы вовремя с его-то реакцией. Он еще в училище был первым по ловле линейки, как говорили курсанты, ловил пять сантиметров. Тогда все увлекались этой простой игрой: один отпускает линейку, а другой ловит. Чем лучше реакция, тем меньше сантиметров линейки успевает пролететь. Да, пожалуй, он виноват, наверное, надо сходить к ней в больницу, узнать, как она там, может, у нее и родственников-то нет, может, деньги нужны на операцию.

Туман кончился неожиданно. Олегу показалось, что даже раньше времени. Курс верный, до базы 372, 371… Отлично! Правая на месте, и кольцо на ней. Время 17:43. То есть на все маневры формально ушло не более одной минуты. Вот это да! Олег вспомнил свой план, но теперь он уже не казался ему таким удачным. Не переодеваясь прыгать в машину, лететь по узким улочкам к вокзалу, сшибать пассажиров с чемоданами. Это так не соответствовало его умиротворенному состоянию. Еще собьешь кого-нибудь. Да и что такого, если он не успеет проводить Ленку?

Олег покрутил кольцо и вдруг почувствовал, что она тоже покрутила свое.

– Счастливого пути, Ленка – сказал Олег вслух и мысленно поцеловал жену.

Почему эту банку зовут чертовой?  Совсем она не чертова.

***

– Это просто зеркало – сказал Серега, выслушав рассказ. – Оно тебя отразило и не пропускало, пока у тебя были плохие мысли. Вполне соответствует закону. Наш мир основан на доброте, если ты не добр, то ты против мира, а он против тебя.

– Но почему у меня правая рука стала левой?

– Ну, пап, ну ты что не знаешь, что зеркало меняет правое и левое.

– Первый раз слышу. Что значит меняет?

– Ну, вот посмотри, вот ты, а там твое отражение. Вот подними правую руку, видишь, оно тоже подняло руку, но у него-то это левая рука. Поставь себя на его место.

– Да, действительно, левая.

– Вот. И время тоже отразилось, поэтому ты удалялся от базы, а когда вышел, то прошла всего одна минута, то есть ты не истратил времени на все эти маневры, когда ты вылетел из тумана, время шло назад, и закат был у тебя впереди.

– Но как же я тогда понял, что время пошло назад, ведь в моем мозгу оно тоже пошло назад?

– Ты, надеюсь, слышал, что душа бессмертна?

– Слышал.

– А что значит бессмертна? Это значит, что она не подчиняется времени. Она вне этого времени. То есть та часть тебя, которая находится в этом времени, ничего не почувствовала, и действовала, как обычно, а та часть, которая вне времени, то есть душа, та почувствовала.

– Это твой фалуньгун тебя научил?

– Я же говорил тебе, что это наука.

Вячеслав Козлов

29.04.2006